Текст и перевод песни Los Manseros Santiagueños - Añoranzas (En Vivo)

Añoranzas (En Vivo)

¿Qué tiene la chacarera?
¿Qué tiene, que hace alegrar?
A los viejos, zapatear; los mudos la tararean
Y los sordos se babean cuando la sienten tocar
Es tristeza, es alegría
Es una danza hecha canción
Es un alma de una región que evoca una raza mía
Ella es rara melodía, nacida del corazón
Mi cuna, mi cuna fue un humilde rancho
Y un bombo la bautizó
Un paisano la cantó con versos improvisados
Salavina ha reclamado, diciendo que allí nació
Ella, ella nació como yo en los pagos del mistol
Donde quema mucho el sol, se pita cigarro en chala
Donde se cantan vidalas y el ser criollo es un honor
Chacarera, chacarera, melodía montaraz
Sos arrullo del torcaz, bramido de tigre y puma
Sos más criolla que ninguna
Y aquí, Verón, te quiero cantar
¡Adentro!

Cuando salí de Santiago, todo el camino lloré
Lloré sin saber por qué, pero yo les aseguro
Que mi corazón es duro, pero aquel día aflojé

Dejé aquel suelo querido y el rancho donde nací
Donde tan feliz viví alegremente cantando
En cambio, vivo llorando igualito que el crespín

Los años ni las distancias jamás pudieron lograr
De mi memoria apartar y hacer que te eche al olvido
Ay, mi Santiago querido, añoro tu quebrachal

Mañana, cuando yo me muera, si alguien se acuerda de mí
Paisanos, les vi' a pedir si quieren darme la gloria
Que toquen a mi memoria la doble que canto aquí

¡Allá va la otra!
Con la chacarera, nosotros nunca decimos aro, aro
Pero, esta vez, voy a decir uno fierito, nomás, que dice así
Se había muerto un santiagueño y lo llevaron a enterrar
Y, desde la puerta del cementerio se les había vuelto a escapar

¡Adentro!

En mis horas de tristeza, siempre me pongo a pensar
Cómo pueden olvidar algunos de mis paisanos
Rancho, padre, madre, hermanos con tanta facilidad

Santiagueño no ha de ser el que obre de esa manera
Despreciar la chacarera por otra danza importada
Eso es verla mancillada a nuestra raza campera

La otra noche, a mis almohadas mojadas las encontré
Mas, ignoro si soñé o es que despierto lloraba
O en lontananza miraba el rancho aquel que dejé

Tal vez en el camposanto no haya un lugar para mí
Paisanos, les vi' a pedir antes que llegue el momento
Tírenme en campo abierto, pero allá donde nací

Ностальгия (Вживую)

Что в чакарере такого?
Что в ней, что веселит?
Стариков заставляет плясать, немые ее напевают,
А глухие пускают слюни, когда слышат ее звуки.
Это грусть, это радость,
Это танец, ставший песней,
Это душа края, что напоминает о моем народе,
Это странная мелодия, рожденная сердцем.
Моя колыбель, моя колыбель — скромная хижина,
И бомбо ее крестил.
Крестьянин ее спел, импровизируя стихи,
Салавина заявила, что именно там она родилась.
Она, она родилась, как и я, в краю мимоз,
Где сильно палит солнце, курят сигары в листьях кукурузы,
Где поют видалас, а быть крестьянином — честь.
Чакарера, чакарера, мелодия дикая,
Ты воркование горлицы, рычание тигра и пумы,
Ты самая народная из всех,
И здесь, Верон, я хочу тебе спеть.
Давай!

Когда я покинул Сантьяго, я плакал всю дорогу,
Плакал, не зная почему, но уверяю тебя,
Что мое сердце крепкое, но в тот день я сдался.

Я оставил ту любимую землю и хижину, где родился,
Где я так счастливо жил, радостно пел,
А теперь живу, плача, как птица креспин.

Годы и расстояния никогда не смогли
Вырвать тебя из моей памяти и заставить забыть.
Ах, мой дорогой Сантьяго, я скучаю по твоим кебрачо.

Завтра, когда я умру, если кто-то вспомнит обо мне,
Крестьяне, я вас попрошу, если хотите почтить меня,
Сыграйте в мою память ту двойную, что я здесь пою.

Вот и следующая!
С чакарерой мы никогда не говорим "аро, аро",
Но на этот раз я скажу одно, да еще какое, вот так:
Умер один сантьягеньо, и его понесли хоронить,
И от ворот кладбища он снова сбежал.

Давай!

В часы печали я всегда задумываюсь,
Как могут забыть некоторые мои земляки
Дом, отца, мать, братьев так легко.

Не может быть сантьягеньо тот, кто так поступает,
Пренебрегает чакарерой ради какого-то заморского танца,
Это значит осквернять нашу сельскую породу.

Прошлой ночью я обнаружил свои подушки мокрыми,
Но не знаю, то ли я видел сон, то ли плакал наяву,
Или вдали смотрел на тот дом, который оставил.

Возможно, на кладбище не будет места для меня,
Крестьяне, я вас попрошу, прежде чем наступит этот момент,
Бросьте меня в чистом поле, но там, где я родился.