Текст и перевод песни Marcelo - Blagosloveni sjeb

Blagosloveni sjeb

The world will look up and shout: "Save us!"
And I′ll whisper: "No."
Turbo-urbano ubrano iz najvećeg seljaštva ikad:
Tarzani truju Moglije da je grana poreklo svima.
Veleslavom velegrada: široki lukovi oko smisla.
Vreme prostaka - "present simple", po piplmetru Pinka.
Glupani tripuju veličinu k'o Mario kad se naguta gljiva.
Džokerov osmeh iz mog bunkera, gde takvo sunce ne sija.
Rima pun šaržer, rafal nema ni tačku ni zarez,
Moj prezir je ambis dublji no dupe Rebeke Linares.
Ne saučestvujem u sunovratu, ne menjam ćud za paru,
Ne držim TV, nemam Fejsbuk, odbijam svu "rialiti" famu.
Nek ispira usta mojim imenom svako ko nema čime obraz:
Naravno da me mrze, naravno kad sam Roršah.
Ne sedam za sto sa stokom, ne podržavam šund-stihiju,
Zažmureću im na jedno oko samo ako mi ga izbiju
I progledaću im kroz prste samo kad mi oko u ruci drže.
Ja sam drugde. Tu ne pripadam. Ne loži se na moj hologram.
Nemam vere u revoluciju iz grla sinova buržuja,
Ni u krupne reči bunta sa tih sitnih, sitih usta.
Ne idem u klubove, jer me ne zanima dečja pornografija,
Niti bahatost pelena što su rasle na "Ranama".
Reset mozga svugde, al′ devedesete nisu bile super,
Posebno ne kad to kažu nova deca sa očima boje kuge.
Ostajem nepotkupljiv, makar propao sa tri'es',
Kad budem spao na prosjački štap, uzeću njime da bijem.
Blagosloveni sjeb.
I draži mi je sjeb nego da sam kao ti,
I radije ću biti sam nego kao svi.
Turpijam očnjake, al′ podočnjaci odaju nameru.
Štrcam otrov u ritam dok izgubljeni spavaju.
Variram od preosetljivog do neosetljivog.
Ne, nisam dobro. I srećom, nije izlečivo.
Ovo je sahrana morala. Mi smo u prvom redu.
Svež leš šaljemo crvima da ga jedu.
Sjeban sistem vrednosti - to je više nego očigledno
Kad te žednog preko vode prevedu.
Al′ sve je u redu, narod je navik'o na bedu...
Srpski film, brate: svi se međusobno jebu.
Prvo budeš jeban, onda ti jebeš keve...
Probudi se. Uključi mozak. Isključi TV.
Na TV-u je šund, a u pauzama bajke:
Keš na štapiću sladoleda i na čepu flajke.
Najstvarnija stvar je rijaliti šou...
Zato, daj taj majk da se nekom najebem majke.
Kad otvorim vatru, ja to radim bez grama poštovanja,
Bez dlake na jeziku, bez blama,
Bez kompromisa - samo bes.
Vama treba šamar da ispravi iskrivljenu svest.
Vest dana je da zlo nikada ne spava:
Zlo je u kući, na ulici, u pesmama...
Zlo je u nama, zlo nam teče kroz vene...
Zlo nas vraća kroz vreme:
Nazad u devedesete, brate, nazad na nulu,
Na haos u državi i zezanje u fulu...
Teraj sve u tri lepe, pamet u vugla,
I drži distancu - dok ljudi traže spas preko Gugla.
Daleko dok gori svet.
I draži mi je sjeb nego da sam kao ti,
I radije ću biti sam nego kao svi.
Turpijam očnjake, al′ podočnjaci odaju nameru.
Štrcam otrov u ritam dok izgubljeni spavaju.
Variram od preosetljivog do neosetljivog.
Ne, nisam dobro. I srećom, nije izlečivo.

Благословенный провал

Мир взглянет вверх и закричит: "Спаси нас!"
А я прошепчу: "Нет".
Турбо-урбанистическое, собранное из самого большого крестьянства за всю историю:
Тарзаны травят Маугли, будто ветвь — прародитель всех.
С великой славой мегаполиса: широкие дуги вокруг смысла.
Время простаков - "present simple", по рейтингам канала "Пинк".
Дураки мнят себя великими, как Марио, наглотавшийся грибов.
Улыбка Джокера из моего бункера, куда такое солнце не светит.
Рифма — полный магазин, очередь без точки и запятой,
Мое презрение — бездна глубже, чем задница Ребеки Линарес.
Не сочувствую падению, не меняю нрав за деньги,
Не смотрю телевизор, нет Фейсбука, отвергаю всю "реалити" шумиху.
Пусть полощут рот моим именем все, кому нечем прикрыть лицо:
Конечно, они меня ненавидят, ведь я — Роршах.
Не сажусь за стол со скотом, не поддерживаю попсятину,
Закрою на них один глаз, только если мне его выбьют
И посмотрю сквозь пальцы, только когда глаз у меня в руке.
Я в другом месте. Мне здесь не место. Не ведись на мою голограмму.
Не верю в революцию из глоток сыновей буржуев,
Ни в громкие слова бунта из этих маленьких, сытых ртов.
Не хожу в клубы, потому что меня не интересует детская порнография,
Ни наглость пелёнок, выросших на "Ранах".
Перезагрузка мозга повсюду, но девяностые не были супер,
Особенно когда это говорят новые дети с глазами цвета чумы.
Остаюсь неподкупным, даже если прогорю в тридцать,
Когда дойду до нищенской палки, возьму её, чтобы бить.
Благословенный провал.
И мне милее провал, чем быть таким, как ты,
И я лучше буду один, чем как все.
Точу клыки, но синяки под глазами выдают намерение.
Впрыскиваю яд в ритм, пока потерянные спят.
Варьируюсь от сверхчувствительного до бесчувственного.
Нет, я не в порядке. И, к счастью, это неизлечимо.
Это похороны морали. Мы в первом ряду.
Свежий труп отправляем червям на съедение.
Разрушенная система ценностей — это более чем очевидно,
Когда тебя, жаждущего, переводят через воду.
Но всё в порядке, народ привык к беде...
Сербский фильм, брат: все друг друга имеют.
Сначала тебя имеют, потом ты имеешь матерей...
Проснись. Включи мозг. Выключи телевизор.
По телевизору — попса, а в перерывах — сказки:
Деньги на палочке мороженого и на крышке бутылки.
Самая настоящая вещь — реалити-шоу...
Поэтому, дай этот микрофон, чтобы я кому-нибудь выебал мать.
Когда я открываю огонь, я делаю это без грамма уважения,
Без обиняков, без стыда,
Без компромиссов — только ярость.
Вам нужна пощёчина, чтобы исправить искривленное сознание.
Новость дня — зло никогда не спит:
Зло в доме, на улице, в песнях...
Зло в нас, зло течёт по нашим венам...
Зло возвращает нас сквозь время:
Назад в девяностые, брат, назад на ноль,
В хаос в стране и веселье по полной...
Пошли всё к чёрту, разум в мусорку,
И держи дистанцию — пока люди ищут спасение через Google.
Подальше, пока горит мир.
И мне милее провал, чем быть таким, как ты,
И я лучше буду один, чем как все.
Точу клыки, но синяки под глазами выдают намерение.
Впрыскиваю яд в ритм, пока потерянные спят.
Варьируюсь от сверхчувствительного до бесчувственного.
Нет, я не в порядке. И, к счастью, это неизлечимо.