Shoot the Messenger - Sole перевод на русский

Shoot the Messenger

Experts: go home, nothing to see, not here, not forever
The 90's thinking man, 2002 dead man in us all
In search of volunteers for the death of passion, and it
Put nipples in the sky, the womb is all around us
The alien racetrack is us; afraid to make eye contact is us
Walking blindly, counting credits we'll never see
Green balloons carry your cars away to plant in Egypt
To be a plant in the sidewalk of a wheelchair
Race car driver. Watery world, watery days;
The water in my brain makes it hard
To spot dry land, but I will fly again
Fall again, but never on my pen
These eyes have seen one too many movies
And I fear my parents' counterprogramming outlived their own
There was no training for the hunt
But I put up a tent to daydream in (to daydream in)
The freedom fighter calls life a nuclear nightmare
And if you don't like the tone of my sinking ship
Pray for me while I cry for you
Whoever I can't kill, my daughter will
And at night, in complete silence, I convince myself I'm psychic
The universe leads me here as I walk
Through Berkeley and wish I had a cause
I know it's bullshit, but it's all I can believe in
The more time I spend staring at people who never dare to stare
I also know it isn't hopeless if I'm thinking this
And avoiding cliché is like lying in my living room
Staring at the ceiling, complaining about how ugly that it's getting

(Only two of my childhood friends escaped the experiment;
Some were killed, some became killers
Some mourn a lack of ambition through parents
Who passed on the nest 'til there were no worms left
The successful went on to go to college then do nothing;
If you're their fool, you're everyone's fool and no one's friend
It's a Native American thing, you'd never understand why
I've learned to eat pain like a Sunday snack
March to no tune, and got a collar and doggy biscuit)

Tim Holland on Shattuck on a roman holiday
Self-taught master of sleepless hallucination
Loveless thinking pill, make me eat my own vomit;
Learn it to dance for my sister's dog sake
My mother's mother, and my father's veins' sake
They all wanna spill my guts into the street and wrestle me in it
Like I can't digest what I can't swallow
For all the loveless pedestrians holding bloodless hands
(And when alone with death for the first
Time, but realize it was there all along.)
The amusement park lines aren't as good as the in-my-head-lines:
This is my newest installment in my
Latest last will and testament series
I see people who try too hard to be themselves
And wanna throw them lines like "no one is themselves"
(Follow your guts to traffic.)
Cause your remote control dreams are worth more to you than to them
You have to believe me, I wrote this with a pink pen
And my face never goes red when they ask what it means
Misunderstand me in your perfect pose,
While plastic seats scream, "your excellence,"
Your petted padded pretty putty ass
Well-trained men learned to worship
The lovenessness, all aroundnessness;
Shallowness is quite becoming you-nessness
All the parts of life that are not mind-numbing experiences
Throw your hats off to those of us
Who can run off cheap batteries and wine
We'd love to run you off the road and write a book about it
If you stood between the day the
Little pig took the big pigs out to dinner
To eat them with barren hands
That done wrote ten million words and never got my point across
Like people afraid to be different wanna make a difference
Most nights I sleep alone and freezing and have no dreams
Tonight is different: awake and freezing, I have no skin
Left for my parachute.
This advice isn't for you; it's for me, in my stomach, forever
Tomorrow they'll forget me cause I
Never learned to kill for oil but then again
I never learned to sit still and probably never will
Feel the need to hide these beautiful places
Better to mend[?], until my rich man's death bed
(We can't sleep);
I can't write at all in my room, cause I had a girl there once
And the moral of the story is...
(And the moral of the story is...)
And the moral of the story is...
And the moral of the story is... (there is no story)

Застрели посланника

Эксперты: идите домой, смотреть не на что, здесь нет, и не будет никогда.
Мыслящий человек 90-х, мертвец 2002 года внутри нас всех.
В поисках добровольцев на смерть от страсти, и она
Поместила соски в небо, лоно повсюду вокруг.
Инопланетная гоночная трасса - это мы; боимся смотреть друг другу в глаза - это мы,
Идем вслепую, считая кредиты, которых мы никогда не увидим.
Зеленые воздушные шары уносят твои машины, чтобы посадить их в Египте,
Чтобы стать растением на тротуаре для инвалидной коляски,
Водитель гоночного автомобиля. Водный мир, водянистые дни;
Вода в моем мозгу мешает мне
Разметить сушу, но я снова полечу,
Снова упаду, но никогда не на свою ручку.
Эти глаза видели слишком много фильмов,
И я боюсь, что контрпрограммирование моих родителей пережило их самих.
Не было никакой подготовки к охоте,
Но я поставил палатку, чтобы мечтать (чтобы мечтать).
Борец за свободу называет жизнь ядерным кошмаром,
И если тебе не нравится тон моего тонущего корабля,
Молись за меня, пока я плачу по тебе.
Кого я не смогу убить, убьет моя дочь,
И ночью, в полной тишине, я убеждаю себя, что я экстрасенс.
Вселенная ведет меня сюда, пока я иду
По Беркли и жалею, что у меня нет цели.
Я знаю, что это чушь собачья, но это все, во что я могу верить.
Чем больше времени я трачу на то, чтобы смотреть на людей, которые никогда не осмелятся смотреть в ответ,
Я также знаю, что не все безнадежно, если я думаю об этом,
И избегать клише - это как лежать в своей гостиной,
Уставившись в потолок, жалуясь на то, как он становится уродливым.

(Только двое моих друзей детства избежали эксперимента;
Некоторых убили, некоторые стали убийцами.
Некоторые оплакивают отсутствие амбиций, переданных им родителями,
Которые передавали гнездо до тех пор, пока не осталось ни одного червя.
Преуспевшие пошли в колледж, а потом ничего не добились;
Если ты их дурак, ты дурак для всех и ничей друг.
Это по-индейски, ты никогда не поймешь, почему
Я научился есть боль, как воскресное лакомство,
Маршировать без мелодии, и получил ошейник с собачьим печеньем.)

Тим Холланд на Шаттак на римских каникулах,
Самоучка, мастер бессонных галлюцинаций,
Бездушная таблетка для размышлений, заставь меня съесть свою собственную рвоту;
Научи ее танцевать ради моей сестры,
Ради матери моей матери и вен моего отца.
Они все хотят выпотрошить меня на улицу и бороться со мной в моих же кишках,
Как будто я не могу переварить то, что не могу проглотить.
За всех бессердечных пешеходов, держащихся за бескровные руки
(И когда впервые остаешься наедине со смертью,
Но понимаешь, что она была рядом все это время.)
Очереди в парк развлечений не так хороши, как очереди в моей голове:
Это моя новая часть моего
Последнего завещания
Я вижу людей, которые слишком стараются быть собой,
И хочу бросить им фразы вроде "никто не является собой".
(Следуй своими кишками до пробки.)
Потому что твои мечты с дистанционным управлением значат для тебя больше, чем для них.
Ты должна мне поверить, я написал это розовой ручкой,
И мое лицо никогда не краснеет, когда меня спрашивают, что это значит.
Не пойми меня неправильно в своей идеальной позе,
Пока пластиковые сиденья кричат: "Ваше превосходительство",
Твоя обласканная, мягкая, хорошенькая попка,
Которой хорошо обученные мужчины научились поклоняться.
Безлюбность, вездесущность;
Поверхностность тебе очень к лицу.
Все стороны жизни, которые не являются ошеломляющим опытом.
Снимите шляпы перед теми из нас,
Кто может работать на дешевых батарейках и вине.
Мы бы с радостью сбили тебя с дороги и написали об этом книгу,
Если бы ты стояла между днем, когда
Поросенок повел больших свиней на ужин,
Чтобы съесть их голыми руками.
Который написал десять миллионов слов и так и не донес свою мысль,
Как люди, боящиеся быть разными, хотят изменить мир.
Почти каждую ночь я сплю один, мерзну и не вижу снов.
Сегодня вечером все по-другому: я бодрствую, мерзну, у меня нет кожи
Для моего парашюта.
Этот совет не для тебя; он для меня, в моем желудке, навсегда.
Завтра обо мне забудут, потому что я
Так и не научился убивать за нефть, но опять же
Я никогда не умел сидеть на месте и, вероятно, никогда не смогу
Почувствовать необходимость скрывать эти прекрасные места.
Лучше исправить[?], пока я не окажусь на смертном одре богача.
(Мы не можем спать);
Я совсем не могу писать в своей комнате, потому что однажды у меня там была девушка,
И мораль этой истории такова...
(И мораль этой истории такова...)
И мораль этой истории такова...
И мораль этой истории такова... (нет никакой истории).