Текст и перевод песни Todd Agnew - On a Corner in Memphis

On a Corner in Memphis

Saturday on Beale St.
With the drunk and the searching
I hear an old man playing guitar

I can't make out what he's saying
But I can tell you that he's suffered
That he means every word from the bottom
Of what's left of his heart tonight

A few hours later, I slip into church
Singing the songs about Saving Grace
One guy's nodding off and another hates to be here
And we all mouth the words to save face
It's 11: 15 on Sunday morning and I wish I was

On a corner in Memphis listening to the old man
Singing out his sorrows and laying down his pride
He's telling me his story or at least his side
With no need to pretend and nowhere to hide

'Cause we are all broken here
And we're are all ashamed
I couldn't fool you if I wanted to
Our stories are too much the same

And what about this Jesus?
They say He drank with the poor and the blind and the lame
Do you think He'd like the songs that we sing?
Or would He feel the same as I do?

What if Sunday School was on Saturday night?
On a corner in Memphis, listening to the old man
Singing out his sorrows and laying down his pride

He's telling me his story or at least his side
With no need to pretend and nowhere to hide
On a corner in Memphis

What if their heart-breaking cries of pain
Are the first hymns of tomorrow's saints?

On a corner in Memphis, we're singing with the old man
Crying for his sorrows and laying down our pride
He's telling us our story or at least his side
With no need to pretend and nowhere to hide

On a corner in Memphis
We're singing out our sorrows
He's telling us his story
With no need to pretend and nowhere to hide
On a corner in Memphis

На углу в Мемфисе

Суббота на улице Биль.
Среди пьяных и ищущих.
Я слышу, как старик играет на гитаре.

Я не могу разобрать, что он говорит,
Но я могу сказать тебе, милая, что он страдал,
Что он имеет в виду каждое слово, идущее из глубины
Того, что осталось от его сердца сегодня.

Несколько часов спустя я захожу в церковь,
Пою песни о спасающей благодати.
Один парень клюет носом, другой ненавидит быть здесь,
И мы все бездумно произносим слова, чтобы сохранить лицо.
Сейчас 11:15 утра воскресенья, и я бы хотел быть

На углу в Мемфисе, слушая старика,
Поющего о своих печалях и отбросившего свою гордость.
Он рассказывает мне свою историю, или, по крайней мере, свою версию,
Без необходимости притворяться и без места, где можно спрятаться.

Потому что мы все здесь сломлены,
И мы все стыдимся.
Я не смог бы обмануть тебя, даже если бы захотел,
Наши истории слишком похожи.

А как насчет этого Иисуса?
Говорят, он пил с бедными, слепыми и хромыми.
Думаешь, Ему понравятся песни, которые мы поем?
Или Он чувствовал бы то же, что и я?

Что, если бы воскресная школа была в субботу вечером?
На углу в Мемфисе, слушая старика,
Поющего о своих печалях и отбросившего свою гордость.

Он рассказывает мне свою историю, или, по крайней мере, свою версию,
Без необходимости притворяться и без места, где можно спрятаться.
На углу в Мемфисе.

Что, если их душераздирающие крики боли —
Это первые гимны завтрашних святых?

На углу в Мемфисе мы поем со стариком,
Плачем о его печалях и отбрасываем нашу гордость.
Он рассказывает нам нашу историю, или, по крайней мере, свою версию,
Без необходимости притворяться и без места, где можно спрятаться.

На углу в Мемфисе
Мы поем о наших печалях,
Он рассказывает нам свою историю,
Без необходимости притворяться и без места, где можно спрятаться.
На углу в Мемфисе.