Текст и перевод песни Trevo - Feira da Ladra

Feira da Ladra

Sábado de manhã sem um tostão no bolso
E eu vou de pele e osso até à Feira da Ladra
Onde namoro um stratocaster e uma pulseira de osso
E mesmo sem caroço, faço-me à jogada.

Um rasgo de Sol, no chão tinge o panteão.
Roupa em segunda mão, no mais belo da Feira
Os panos cobrem calçada a troco de quase nada
Vende a rapaziada, retalhos da vida inteira

E às duas por três subo a banca dos CD's
E vou de A a Zs ouvindo as melodias
Mais tarde é o ver se te avias na Tasca do Elias.
Salada de enguias, pago no fim do mês

Feitiço na mão e a outra na algibeira
Saco da carteira e cravo mais um tinto
Sobe-me à sintonia meio quilo de poesia
Solta-se a cantoria, que até cantor me sinto.

Vende um indiano tambores africanos.
Enquanto o africano vendeu dois ou três saris
E muito graças ao tabaco jamaicano
Foi-se juntando e abanando quem se quis feliz
Festa como aquela está pra acontecer
Quem passou não viu a não ser que que quisesse ver
Com o Pôr-do-Sol desceu a harmonia.
Mais uma noite de poesia na Tasca do Elias

Chamo as atenciones e juntam-se os camónes
Trompetes e trombones, no mais tinto dos dias
E eu rimo já chinês com o luxemburguês
E cheio de freguês, grita-me o Elias.

Ó puto bebe mais um copo que é por conta da casa
Essa poesia arrasa como qualquer stock
Solta mas é o courato lá da tua brasa
A ver se galga baza, até rima com calote.

Vende um indiano tambores africanos.
Enquanto o africano vendeu dois ou três saris
E muito graças ao tabaco jamaicano
Foi-se juntando e abanando quem se quis feliz
Festa como aquela está pra acontecer
Quem passou não viu a não ser que que quisesse ver
Com o Pôr-do-Sol desceu a harmonia.
Mais uma noite de poesia na Tasca do Elias.

Блошиный рынок

Субботнее утро, а у меня ни гроша в кармане,
И я иду, кожа да кости, на Блошиный рынок.
Где я любуюсь стратокастером и браслетом из кости,
И пусть без единого евро, но я включаюсь в игру.

Проблеск солнца окрашивает землю в пантеоне.
Одежда секонд-хенд на самом красивом рынке,
Ткани покрывают мостовую, их отдают почти даром,
Молодежь продает здесь обрывки своей жизни.

И то и дело я поднимаюсь к прилавку с CD,
И слушаю мелодии от А до Я,
А позже, глядишь, и окажусь у Элиаса в таверне.
Салат с угрями, заплачу в конце месяца.

В одной руке ловкость, а другая — в кармане,
Достаю кошелек и беру еще красного,
Пол-кило поэзии кружит мне голову,
Песня льется свободно, и я чувствую себя певцом.

Индиец продает африканские барабаны,
Пока африканец продал два или три сари.
И во многом благодаря ямайскому табаку
Собрались и кайфовали все, кто хотел быть счастливым.
Такой вечеринки еще свет не видывал.
Кто прошел мимо, ничего не увидел, если только сам не хотел увидеть.
С закатом гармония спустилась с небес.
Еще одна ночь поэзии в таверне у Элиаса.

Я привлекаю внимание, и ко мне присоединяются «Камоэнсы»,
Трубы и тромбоны в самый хмельной из дней,
И я уже рифмую по-китайски с люксембуржцем,
И Элиас кричит мне, полный клиентов:

«Эй, парень, выпей еще стаканчик за счет заведения,
Твоя поэзия сносит крышу, как любой крепкий напиток,
Давай, выдай что-нибудь жгучее из своей печи,
Чтобы все ахнули, да так, чтобы рифмовалось с «пропади ты пропадом»!»

Индиец продает африканские барабаны,
Пока африканец продал два или три сари.
И во многом благодаря ямайскому табаку
Собрались и кайфовали все, кто хотели быть счастливыми.
Такой вечеринки еще свет не видывал.
Кто прошел мимо, ничего не увидел, если только сам не хотел увидеть.
С закатом гармония спустилась с небес.
Еще одна ночь поэзии в таверне у Элиаса.