Текст и перевод песни Гарри Топор - Лестница иакова

Лестница иакова

Он глядит на нее недостаточно мельком, не достаточно смело.
Хочет сегодня получить это мясо, ведь он недостаточно веган.
Но в бокале недостаточно Реми, ведь при себе недостаточно кэша.
Значит к своим уже немалым годам, он недостаточно сделал.
Шепчет на ухо словами поэта что-то достаточно нежно
Она положила ладони к нему на колени, джинсы достаточно Bershka.
Скоро мосты, они вызывают такси, достаточно в спешке.
На заднем сидении он обласкал ее ноги, пальцы достаточно между.
Морозное утро, по вчерашней любви у него недостаточно память.
Ее голова на подушке, казалось бы, это счастье и зависть.
Запах яичницы с карри в его коммуналке, в плохо обставленной спальне.
Чтобы не быть таким одиноким, ему недостаточно вставить.
Чтобы не реветь перед ним на полу, у нее недостаточно стержня.
Он, как и всех, ее бил по лицу, сука, он еще достаточно вежлив.
Пьяный уснул лишь на третьи сутки, он ее достаточно тешит.
Она убегала там ночью без куртки, а город достаточно снежен.
С плясками, песнями, якобы по эскалатору вниз, как по лестнице Иакова.
Все мы живем в своих разных мирах, но мы умираем все одинаково.
Там на верху тебе покажут кулак, ты вниз поплетешься понуро.
А там внизу в тебя просто плюнут, дурак, и выкинут в урну, дура.
С плясками, песнями, якобы по эскалатору вниз, как по лестнице Иакова.
Все мы живем в своих разных мирах, но мы умираем все одинаково.
Там на верху тебе покажут кулак, ты вниз поплетешься понуро.
А там внизу в тебя просто плюнут, дурак, и выкинут в урну, дура.
Ей все говорили, что время излечит, но еще достаточно ссадин.
Перед монитором она снова просидит допоздна, босс недостаточно платит.
После работы осталась одна, со сломанными планами на день.
Коллега достаточно сильно прижал ее к шкафу, ему недостаточно сзади.
Муж с ее лучшей подругой в прошлом году куда-то на юга укатил.
С тех пор у нее все достаточно Ново-пассит или Ладиомил.
Она хочет о бедах забыть, потому одинокая в платьице в баре сидит.
И ей на сегодня достаточно просто, чтобы парень не олигарх, а бандит.
Шепчет на ухо словами поэта что-то достаточно нежно.
Она положила ладони к нему на колени; Похер, не Versace, а Bershka.
Скоро мосты, они вызывают такси, достаточно в спешке.
Она смотрит в его голубые глаза, они дарят надежду.
Вокруг аллегорь перекатная или элита, или грязь, или стразы.
Ей недостаточно роста, она хочет взлета так, чтобы ярко и сразу.
Она обнажит свое тело снимая все лишнее, как при огранке алмазов.
Теперь для полета в ее кухне закрыто окно и достаточно газа.
С плясками, песнями, якобы по эскалатору вниз, как по лестнице Иакова.
Все мы живем в своих разных мирах, но мы умираем все одинаково.
Там на верху тебе покажут кулак, ты вниз поплетешься понуро.
А там внизу в тебя просто плюнут, дурак, и выкинут в урну, дура.
С плясками, песнями, якобы по эскалатору вниз, как по лестнице Иакова.
Все мы живем в своих разных мирах, но мы умираем все одинаково.
Там на верху тебе покажут кулак, ты вниз поплетешься понуро.
А там внизу в тебя просто плюнут, дурак, и выкинут в урну, дура.

Jacob's Ladder

I glance at her, not fleeting enough, not bold enough.
I crave this flesh tonight, not vegan enough yet.
But the Remy in my glass isn't enough, not enough cash on hand.
Means by my age, already not young, I haven't done enough.
I whisper in her ear with a poet's words, tender enough.
She places her palms on my knees, those Bershka jeans are tight enough.
Bridges are rising, we hail a cab, in quite a rush.
In the backseat, I caress her legs, my fingers just enough between.
A frosty morning, and of last night's love, my memory's not keen enough.
Her head on the pillow, a scene of bliss and envy, it would seem.
The smell of curried eggs in my communal flat, in a poorly furnished room.
To escape this loneliness, just getting it in isn't enough, it seems.
To keep from sobbing on the floor before me, her strength ain't tough enough.
He, like all the rest, hit her face, the bastard, at least polite enough.
Drunk, he passed out only on the third day, he pleasures her just enough.
She fled that night without a coat, the city snowy enough.
With dances, songs, down the escalator, like Jacob's Ladder, we descend.
We all live in different worlds, but we all die the same way in the end.
Up there, they'll show you their fist, you'll trudge down, head hung low.
And down here, they'll just spit on you, fool, and toss you in the bin, you know.
With dances, songs, down the escalator, like Jacob's Ladder, we descend.
We all live in different worlds, but we all die the same way in the end.
Up there, they'll show you their fist, you'll trudge down, head hung low.
And down here, they'll just spit on you, fool, and toss you in the bin, you know.
They all told her time would heal, but the wounds are still raw enough.
She'll sit at the monitor late again, the boss doesn't pay enough.
After work, she's alone, with broken plans for the day.
A colleague pressed her against the cabinet, he wasn't getting enough behind her back, they say.
Her husband ran off with her best friend last year, somewhere to the south they flew.
Since then, it's all been Novo-Passit or Ladial for her, it's true.
She wants to forget her woes, so she sits alone in a dress at the bar.
And for tonight, it's enough for her that the guy's not an oligarch, but a thug by far.
He whispers in her ear with a poet's words, tender enough.
She places her palms on his knees; who cares, not Versace, but Bershka's tough.
Bridges are rising, they hail a cab, in quite a rush.
She looks into his blue eyes, they offer a glimmer of hope, a hush.
Around them, an allegory rolls, elite or grime, rhinestones or despair.
She's not tall enough, she wants to soar, bright and immediate, beyond compare.
She'll bare her body, stripping away the excess, like a diamond cut with care.
Now, for her flight, the kitchen window's shut, and there's enough gas in the air.
With dances, songs, down the escalator, like Jacob's Ladder, we descend.
We all live in different worlds, but we all die the same way in the end.
Up there, they'll show you their fist, you'll trudge down, head hung low.
And down here, they'll just spit on you, fool, and toss you in the bin, you know.
With dances, songs, down the escalator, like Jacob's Ladder, we descend.
We all live in different worlds, but we all die the same way in the end.
Up there, they'll show you their fist, you'll trudge down, head hung low.
And down here, they'll just spit on you, fool, and toss you in the bin, you know.