А на кладбище - Михаил Ножкин перевод на немецкий

А на кладбище

Четверть века в трудах и в заботах я
Всё бегу, тороплюсь да спешу
А как выдастся время свободное
На погост погулять выхожу

Там, на кладбище, так спокойненько
Ни врагов, ни друзей не видать
Всё культурненько, всё пристойненько
Исключительная благодать

Нам судьба уготована странная
Беспокоимся ночью и днём
И друг друга грызём на собраниях
Надрываемся, горло дерём

А на кладбище так спокойненько
Ни врагов, ни друзей не видат
Всё культурненько, всё пристойненько
Исключительная благодать

Друг на друга мы всё обижаемся
Выдираемся всё из заплат
То за лучшую должность сражаемся
То воюем за больший оклад

А на кладбище так спокойненько
Ни врагов, ни друзей не видать
Всё культурненько, всё пристойненько
Исключительная благодать

Ах, семья моя, свора скандальная
Ах, ты, пьяный, драчливый сосед
Ты квартира моя коммунальная
Днём и ночью покоя всё нет

А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берёз
Всё культурненько, всё пристойненько
И решён там квартирный вопрос

Заболели мы автомашинами
Дай нам Волгу, Москвич, Жигули
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли

А на кладбище так спокойненько
Каждый в личном своём гараже
Всё культурненько, всё пристойненько
Все наездились вдоволь уже

Вот, к примеру, захочется выпить вам
А вам выпить нигде не дают
Всё стыдят да грозят вытрезвителем
Да в нетрезвую душу плюют

А на кладбище так спокойненько
От общественности вдалеке
Всё культурненько, всё пристойненько
И закусочка на бугорке

Старики, я Шекспир по призванию
Мне б Гамлетов писать бы, друзья
Но от критиков нету признания
От милиции нету житья

А на кладбище, по традиции
Не слыхать никого, не видать
Нет ни критиков, ни милиции
Исключительная благодать

А на кладбище, по традиции
Не слыхать никого, не видать
Нет ни критиков, ни милиции
Исключительная благодать

Und auf dem Friedhof

Ein Vierteljahrhundert in Arbeit und Sorgen bin ich,
Immer renne ich, eile und hetze mich.
Und wenn sich freie Zeit ergibt,
Geh' ich zum Friedhof spazieren hinaus.

Dort, auf dem Friedhof, ist's so schön ruhig,
Keine Feinde, keine Freunde zu seh'n.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Eine ausnehmende Seelenruh'.

Uns ist ein seltsames Schicksal bestimmt,
Wir sorgen uns bei Nacht und Tag.
Und zerfleischen uns in Versammlungen,
Reißen uns auf, schreien uns heiser.

Doch auf dem Friedhof ist's so schön ruhig,
Keine Feinde, keine Freunde zu seh'n.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Eine ausnehmende Seelenruh'.

Wir sind ständig beleidigt aufeinander,
Reißen uns immer aus den Flicken heraus.
Mal kämpfen wir um die bessere Stellung,
Mal führen wir Krieg um mehr Gehalt.

Doch auf dem Friedhof ist's so schön ruhig,
Keine Feinde, keine Freunde zu seh'n.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Eine ausnehmende Seelenruh'.

Ach, meine Familie, zänkische Meute,
Ach, du, betrunkener, streitsüchtiger Nachbar,
Du, meine Kommunalwohnung,
Tag und Nacht gibt's keine Ruh'.

Doch auf dem Friedhof ist's so schön ruhig,
Zwischen Weiden, Pappeln und Birken.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Und gelöst ist dort die Wohnungsfrage.

Wir sind versessen auf Automobile,
Gib uns 'nen Wolga, Moskwitsch, Schiguli.
Versorg uns mit Ersatzreifen,
Und zaub're 'ne Garage her, und sei's aus der Erde.

Doch auf dem Friedhof ist's so schön ruhig,
Jeder in seiner persönlichen Garage.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Alle haben sich schon satt gefahren.

Hier, zum Beispiel, will man mal trinken,
Doch nirgends darf man einen heben.
Man wird beschämt, mit der Ausnüchterungszelle bedroht,
Und spuckt in die nicht-nüchterne Seele.

Doch auf dem Friedhof ist's so schön ruhig,
Fernab von der Öffentlichkeit.
Alles kultiviert, alles manierlich fein,
Und der Imbiss liegt auf dem Hügelchen bereit.

Leute, ich bin Shakespeare von Berufung,
Ich sollte Hamlets schreiben, Freunde,
Doch von Kritikern gibt's keine Anerkennung,
Von der Miliz kein ruhiges Leben.

Doch auf dem Friedhof, nach Tradition,
Hört man niemanden, sieht man keinen.
Gibt's keine Kritiker, keine Miliz,
Eine ausnehmende Seelenruh'.

Doch auf dem Friedhof, nach Tradition,
Hört man niemanden, sieht man keinen.
Gibt's keine Kritiker, keine Miliz,
Eine ausnehmende Seelenruh'.