Текст и перевод песни Meyti - Пух от вспоротых перин

Пух от вспоротых перин

Не бреется, не спится, не болит
Ни жив, ни мёртв, ни ранен, ни убит
Бредут мои шаги промеж перил
Я только пух от вспоротых перин

Ни на верёвке и ни на ремне
Не хочется, не нравится, и мне
Пропасть бы ростом, не упасть, не встать
А просто в пасть мгновенную попасть

Чтоб не жуя меня в соку переварила
Чтобы уже меня не мнило, не манило
Чтобы ни пепла в море, ни креста на поле
Чтобы ни горя, чтобы как-то что ли

Минуя всяческие ямы, рвы и рытвины
Себе гадая наилучшую финалочку
Пинаю обувью я крысу, льдом покрытую
И мне так радостно от этого, и алчно

Я так устал маскировать в себе недуги
Я так устал себя манкировать, плюясь
Я тот, кого уволят собственные слуги
Я тот, к кому идёт на милостыню князь

Ещё три сотни я оставлю, не горюя
Расположив в худом рассудке мир вокруг
Я сочинил себе, что даже снег от вьюг
Метёт, лишь одного меня целуя

Я болен, друг мой. Я в большой беде
Но, находя в испорченной воде
Живительную каплю влаги свежей
Я снова остаюсь живым, я нежен

А доктор мой, он просто говорит
Пока во мне ещё жива такая нежность
Душе прощается любая неизбежность
И только пух на мне от вспоротых перин
Есть бунт мой. И моя надежда

Down from Ripped Featherbeds

Unshaven, sleepless, painless plight,
Not dead, not living, wounded nor slain,
My steps wander between the railings,
I'm just down from ripped featherbeds.

Not by a rope, nor by a belt's embrace,
No desire, no liking, no grace,
To be an abyss deep, not to fall, not to rise,
But simply into an instant maw to demise.

To be digested whole, unchewed, in its juice,
So that it no longer crushes, nor seduces,
No ashes in the sea, no cross on the field,
No sorrow, just somehow, something concealed.

Avoiding all pits, ditches, and ravines,
Divining the best finale for my scenes,
I kick an ice-covered rat with my shoe,
And I feel such joy, such avarice too.

I'm so tired of masking my inner disease,
So tired of faking myself, spitting with ease,
I'm the one whose own servants will dismiss,
I'm the one to whom a prince comes for alms, I confess.

Three hundred more I'll leave behind, without grief,
Arranging the world around in my unsound belief,
I've convinced myself that even the snow from the blizzard's sweep,
Falls only to kiss me in my sleep.

I'm sick, my friend. I'm in deep despair,
But, finding in the spoiled water, a drop so rare,
A life-giving drop of fresh moisture's embrace,
I remain alive, I remain with grace.

And my doctor, he simply says,
As long as such tenderness in me stays,
The soul is forgiven any inevitability,
And only the down on me from ripped featherbeds is my reality,
My rebellion. And my hope's fragility.