Paroles et traduction Hannes Wader - Wieder eine Nacht

Wieder eine Nacht

Wieder eine Nacht, eine von den viel zuvielen
In denen mal wieder der Schlaf nicht kommen will
Und, wie schon so oft, ziehts dich gegen deinen Willen
In die dunklen Straßen ohne ein bestimmtes Ziel
Und achtlos stößt du so, als wenn es ein Papierknäuel wär
Mit den Füßen eine tote Taube vor dir her
Die Mädchen stehen wartend an der Mauer bei der Bahn
Sie kennen dich und sprechen dich schon lange nicht mehr an
Der Mann dort hält sich im Schatten, tut als wenn er liest
Und traut sich erst heraus, wenn dein Schritt verklungen ist

Manche, die dir hier begegnen sind dir ähnlich, sind allein
Manche weil sie Niemand haben, And′re woll'n alleine sein
Und sie sehen dich nicht an, tasten sich an dir vorbei
Und verbergen doch ihr Mistrau′n, ihre Angst nur schlecht dabei
Als wenn ihre Einsamkeit schon ein Vergehen sei

Und in jeder Bar siehst du nachts auf deinen Wegen
Viele fremde Männer, volle Gläser in der Hand
Sie wollen ihren Kopf nicht auf den Fettfleck legen
Der, über jedem schäbigen Hotelbett, an der Wand
Von den Köpfen vieler hundert and'rer Männer stammt
Die vor ihnen hier lagen und wie sie dazu verdammt
So trinken, dass die Barfrau ein Wort mit ihnen spricht
Mit der sie sich nicht zeigen würden, nicht bei Tageslicht
Auch sie weiß das genau, ohne dass sie es verrät
Doch sicher lässt sie keinen von ihnen in ihr Bett

Manche, die dir hier begegnen sind dir ähnlich, sind allein
Manche weil sie Niemand haben, And're woll′n alleine sein
Und sie sehen dich nicht an, tasten sich an dir vorbei
Und verbergen doch ihr Mistrau′n, ihre Angst nur schlecht dabei
Als wenn ihre Einsamkeit schon ein Vergehen sei

Und beim Pissoir, wo die Stricher wieder warten
Unter Büschen, Bäumen, die du nie so düster sahst
Drehst du dich gleich wieder um und meidest diesen Garten
Weil du noch von früher her ein Bild vor Augen hast
Den schwulen Alten, morgens früh im Stiefmütterchenbeet
Den Schädel eingeschlagen und auf den Bauch gedreht
Sein Hirn schon in der Nacht von den Blumen aufgesaugt
Lag er ohne Hose da, ganz mager ausgelaugt
Von einem Leben voller Elend, wie sein Tod so grau
Und sein Toupet hing noch im Dornbusch, feucht von Blut und Tau

Manche, die dir hier begegnen sind dir ähnlich, sind allein
Manche weil sie Niemand haben, And're woll′n alleine sein
Und sie sehen dich nicht an, tasten sich an dir vorbei
Und verbergen doch ihr Mistrau'n, ihre Angst nur schlecht dabei
Als wenn ihre Einsamkeit schon ein Vergehen sei

Auch im Wartesaal dösen jetzt betrunk′ne Männer
Reden mit zu selbst, immer nur den gleichen Satz
Auch du setzt dich an den Tisch zu jenem Wehrmutpenner
Der findet jede Nacht hier seinen warmen Platz
Frische Narben, tagealter Schmutz verdecken fast
An seinem Handgelenk die Tätowierung aus dem Knast
Vornüber auf den Tisch gesunken, wie die meisten hier
Den Kopf in einer Lache von Rotwein, Rotz und Bier
Du fragst dich wie er so verbogen, eingekrnickt und krumm
Noch schlafen kann und du beneidest ihn darum

Manche, die dir hier begegnen sind dir ähnlich, sind allein
Manche weil sie Niemand haben, And're woll′n alleine sein
Und sie sehen dich nicht an, tasten sich an dir vorbei
Und verbergen doch ihr Mistrau'n, ihre Angst nur schlecht dabei
Als wenn ihre Einsamkeit schon ein Vergehen sei

Du sitzt da und fängst nach und nach selber an zu träumen
Siehst dich als kranke Taube, die sich kaum noch regt
Hast dich, fernab von Luft und Sonne und von hohen Bäumen
Im Luftschacht eines Hauses zum sterben hingelegt
Und aus den tristen Fensterlöchern über deinem Grab
Fall'n Auswurf und Gestank pausenlos auf dich herab
Geräusche hörst du, während deine Lebenskraft verinnt
Von denen röcheln, spucken, fluchen nicht die schlimmsten sind
Doch ganz hoch über dir kannst du ein helles Viereck seh′n
Ein Stück Himmel, ein Stück Hoffnung, schon bewegst du deine Zeh′n
Stehst auf, schlägst mit den Flügeln und erwachst bei dem Versuch
Dich hochzukämpfen zu dem Fleck, der Leben heißt für dich
Der doch nur aussieht wie oft benutztes Taschentuch

Manche, die dir hier begegnen sind dir ähnlich, sind allein
Manche weil sie Niemand haben, And're woll′n alleine sein
Und sie sehen dich nicht an, tasten sich an dir vorbei
Und verbergen doch ihr Mistrau'n, ihre Angst nur schlecht dabei
Als wenn ihre Einsamkeit schon ein Vergehen sei

Еще одна ночь

Еще одна ночь, одна из слишком многих,
В которых сон опять ко мне не хочет приходить.
И, как уже не раз, тебя против твоей воли
Тянет в темные улицы без определенной цели.
И ты бездумно пинаешь, будто скомканный листок,
Ногами мертвую голубку перед собой.
Девчонки стоят, ждут у стены возле железной дороги,
Они знают тебя и давно уже не обращаются.
Вон тот мужчина прячется в тени, делает вид, что читает,
И осмеливается выйти, только когда твои шаги затихнут.

Некоторые, кого ты здесь встречаешь, похожи на тебя, одиноки,
Некоторые потому, что у них никого нет, другие хотят быть одни.
И они не смотрят на тебя, ощупывая тебя, проходят мимо,
И плохо скрывают свое недоверие, свой страх,
Как будто их одиночество — уже преступление.

И в каждом баре ты видишь по ночам на своем пути
Много незнакомых мужчин с полными стаканами в руках.
Они не хотят класть голову на жирное пятно,
Которое над каждой убогой гостиничной кроватью, на стене,
Осталось от голов сотен других мужчин,
Которые лежали здесь до них и, как и они, обречены
Пить так, чтобы барменша перекинулась с ними словом,
С которой они не стали бы показываться при дневном свете.
Она тоже это прекрасно знает, не подавая виду,
Но, конечно, никого из них не пустит в свою постель.

Некоторые, кого ты здесь встречаешь, похожи на тебя, одиноки,
Некоторые потому, что у них никого нет, другие хотят быть одни.
И они не смотрят на тебя, ощупывая тебя, проходят мимо,
И плохо скрывают свое недоверие, свой страх,
Как будто их одиночество — уже преступление.

И у писсуара, где снова ждут проститутки
Под кустами, деревьями, которые ты никогда не видел такими мрачными,
Ты сразу же разворачиваешься и избегаешь этого сада,
Потому что у тебя с прошлого раза перед глазами стоит картина:
Старый гомосексуалист, рано утром на клумбе с анютиными глазками,
С проломленным черепом, перевернутый на живот.
Его мозг еще ночью впитали цветы,
Он лежал без штанов, худой и истощенный,
От жизни, полной страданий, как и его смерть, такая же серая.
А его парик все еще висел на кусте терновника, влажный от крови и росы.

Некоторые, кого ты здесь встречаешь, похожи на тебя, одиноки,
Некоторые потому, что у них никого нет, другие хотят быть одни.
И они не смотрят на тебя, ощупывая тебя, проходят мимо,
И плохо скрывают свое недоверие, свой страх,
Как будто их одиночество — уже преступление.

В зале ожидания теперь дремлют пьяные мужчины,
Разговаривают сами с собой, повторяя одну и ту же фразу.
Ты тоже садишься за стол к тому вермутовому бродяге,
Который каждую ночь находит здесь свое теплое место.
Свежие шрамы, многодневная грязь почти скрывают
На его запястье тюремную татуировку.
Упав лицом на стол, как и большинство здесь,
Голова в луже красного вина, соплей и пива.
Ты спрашиваешь себя, как он, такой скрюченный, сгорбленный и кривой,
Еще может спать, и ты завидуешь ему в этом.

Некоторые, кого ты здесь встречаешь, похожи на тебя, одиноки,
Некоторые потому, что у них никого нет, другие хотят быть одни.
И они не смотрят на тебя, ощупывая тебя, проходят мимо,
И плохо скрывают свое недоверие, свой страх,
Как будто их одиночество — уже преступление.

Ты сидишь и постепенно сам начинаешь мечтать,
Видишь себя больной голубкой, которая едва шевелится.
Ты улегся умирать вдали от воздуха, солнца и высоких деревьев,
В вентиляционной шахте дома.
И из мрачных оконных проемов над твоей могилой
Беспрерывно падают на тебя плевки и смрад.
Ты слышишь звуки, пока твоя жизненная сила угасает,
Из которых хрипы, плевки, ругательства — не самые худшие.
Но высоко над собой ты видишь светлый четырехугольник,
Кусочек неба, кусочек надежды, и ты уже шевелишь пальцами ног.
Встаешь, бьешь крыльями и просыпаешься, пытаясь
Подняться к тому месту, которое для тебя означает жизнь,
Которое выглядит, как часто использованный носовой платок.

Некоторые, кого ты здесь встречаешь, похожи на тебя, одиноки,
Некоторые потому, что у них никого нет, другие хотят быть одни.
И они не смотрят на тебя, ощупывая тебя, проходят мимо,
И плохо скрывают свое недоверие, свой страх,
Как будто их одиночество — уже преступление.