Marek Grechuta - W malinowym chruśniaku - translation of the lyrics into Russian

Lyrics and translation Marek Grechuta - W malinowym chruśniaku




W malinowym chruśniaku
В малиновой чаще
W malinowym chruśniaku, przed ciekawych wzrokiem
В малиновой чаще, от любопытных взглядов скрытые,
Zapodziani po głowy, przez długie godziny
С головой погруженные, долгие часы
Zrywaliśmy przybyłe tej nocy maliny.
Мы собирали появившуюся этой ночью малину.
Palce miałaś na oślep skrwawione ich sokiem.
Пальцы твои были вслепую окрашены её соком.
Bąk złośnik huczał basem, jakby straszył kwiaty,
Шмель-злюка гудел басом, словно пугая цветы,
Rdzawe guzy na słońcu wygrzewał liść chory,
Ржавые наросты на солнце грел больной лист,
Złachmaniałych pajęczyn skrzyły się wisiory,
Обветшалых паутин блестели подвески,
I szedł tyłem na grzbiecie jakiś żuk kosmaty.
И пятился на спине какой-то жук лохматый.
Duszno było od malin, któreś, szepcząc, rwała,
Душно было от малины, которую ты, шепча, рвала,
A szept nasz tylko wówczas nacichał w ich woni,
А шёпот наш лишь тогда стихал в её аромате,
Gdym wargami wygarniał z podanej mi dłoni
Когда губами я вынимал из протянутой мне ладони
Owoce, przepojone wonią twego ciała.
Ягоды, пропитанные ароматом твоего тела.
I stały się maliny narzędziem pieszczoty
И стала малина инструментом ласки
Tej pierwszej, tej zdziwionej, która w całym niebie
Той первой, той изумлённой, что во всём небе
Nie zna innych upojeń, oprócz samej siebie,
Не знает других упоений, кроме себя самой,
I chce się wciąż powtarzać dla własnej dziwoty.
И хочет всё время повторяться для собственного изумления.
I nie wiem, jak się stało, w którym oka mgnieniu,
И не знаю, как случилось, в какой момент,
Żeś dotknęła mi wargą spoconego czoła,
Что ты коснулась губами моего вспотевшего лба,
Porwałem twoje dłonie - oddałaś w skupieniu,
Я схватил твои руки - ты отдала их в сосредоточении,
A chruśniak malinowy trwał wciąż dookoła.
А малиновая чаща всё ещё была вокруг.
***
***
Śledzą nas... Okradają z ścieżek i ustroni,
Следят за нами... Обкрадывают нас, лишая тропинок и укрытий,
Z trudem przez nas wykrytych. Gniew nasz w słońcu pała!
С трудом нами обнаруженных. Гнев наш на солнце пылает!
Śpieszno nam do łez szczęścia, do tchów naszych woni,
Спешим мы к слезам счастья, к аромату наших вздохов,
Chcemy pieszczot próbować, poznawać swe ciała.
Хотим ласк отведать, познать наши тела.
Więc na przekór przeszkodom źrenicą bezradną
И вопреки преградам, беспомощным взглядом
Chłoniemy się nawzajem, niby dwa bezdroża,
Впитываем друг друга, словно два бездорожья,
A gdy powiek znużonych kotary opadną,
А когда занавесы утомлённых век опустятся,
Czujemy, żeśmy wyszli z uścisków i z łoża.
Чувствуем, что вышли из объятий и из ложа.
Nikt tak nigdy nie patrzał, nie bywał tak blady,
Никто так никогда не смотрел, не был так бледен,
I nikt do dna rozkoszy ciałem tak nie dotarł,
И никто до дна наслаждения телом так не добрался,
I nie nurzał swych pieszczot bezdomnej gromady
И не погружал своих ласк бездомную стаю
W takim łożu, pod strażą takich czujnych kotar!
В таком ложе, под охраной таких чутких занавесей!
***
***
Taka cisza w ogrodzie, że się jej nie oprze
Такая тишина в саду, что ей не сопротивляется
Żaden szelest, co chętnie taje w niej i ginie.
Ни один шорох, что охотно тает в ней и исчезает.
Czerwieniata wiewiórka skacze po sośninie,
Рыжеватая белка скачет по сосне,
Żółty motyl się chwieje na złotawym koprze.
Жёлтый мотылёк колеблется на золотистом укропе.
Z własnej woli, ze śpiewnym u celu łoskotem
По своей воле, с мелодичным стуком при падении
Z jabłoni na murawę spada jabłko białe,
С яблони на траву падает белое яблоко,
Łamiąc w drodze kolejno gałęzie spróchniałe,
Ломая по пути трухлявые ветки,
Co w ślad za nim - spóźnione - opadają potem.
Что вслед за ним - с опозданием - опадают потом.
Chwytasz owoc, zanurzasz w nim zęby na zwiady
Ты хватаешь плод, вонзаешь в него зубы для разведки
I podajesz mym ustom z miłosnym pośpiechem,
И подносишь моим губам с любовной поспешностью,
A ja gryzę i chłonę twoich zębów ślady,
А я кусаю и впитываю следы твоих зубов,
Zębów, które niezwłocznie odsłaniasz ze śmiechem.
Зубов, которые ты тут же открываешь со смехом.
***
***
Hasło nasze ma dla nas swe dzieje tajemne:
Наш пароль имеет для нас свою тайную историю:
Lampa, gdy noc już zdąży świat mrokiem owionąć,
Лампа, когда ночь уже успеет мир тьмой окутать,
Winna zgasnąć w tej szybie, a w tamtej zapłonąć.
Должна погаснуть в этом окне, а в том зажечься.
Na znak ten oddech tracę. Już schody ciemne.
По этому знаку я теряю дыхание. Уже лестница темна.
Czekasz z dłonią na klamce i, gdy drzwi otwiera,
Ты ждешь с рукой на ручке и, когда открываешь дверь,
Tulę dłoń, co jeszcze ma chłód klamki w sobie,
Я обнимаю эту руку, в которой ещё хранится холод дверной ручки,
A ty w zamian przyciskasz moje ręce obie
А ты взамен прижимаешь мои обе руки
Do serca, które zawsze u drzwi obumiera.
К сердцу, которое всегда у дверей умирает.
Wchodzę ciszkiem, jak gdyby krok każdy knuł zbrodnię,
Вхожу тихо, словно каждый шаг замышляет преступление,
Między sprzęty, co dla mnie sprzętami czarów.
Между предметами, которые для меня являются предметами волшебства.
Sama ścielesz swe łóżko według swych zamiarów,
Сама стелешь свою постель по своему замыслу,
By szczęściu i pieszczotom było w nim wygodnie.
Чтобы счастью и ласкам было в ней удобно.
I zazwyczaj dopóty milczymy oboje,
И обычно до тех пор молчим мы оба,
Dopóki nie dopełnisz podjętego trudu.
Пока ты не закончишь начатый труд.
Ile w dłoniach twych pieczy, miłości i cudu!
Сколько в твоих руках заботы, любви и чуда!
Kocham je, kocham za to, że piękne, że twoje.
Люблю их, люблю за то, что прекрасны, что твои.
***
***
Zazdrość moja bezsilnie po łożu się miota:
Моя ревность беспомощно мечется по постели:
Kto całował twe piersi, jak ja, po kryjomu?
Кто целовал твою грудь, как я, тайком?
Czy jest wśród twoich pieszczot choć jedna pieszczota,
Есть ли среди твоих ласк хоть одна ласка,
Której, prócz mnie, nie dałaś nigdy i nikomu?
Которой, кроме меня, ты не дарила никогда и никому?
Gniewu mego łza twoja wówczas nie ostudzi!
Гнева моего слеза твоя тогда не остудит!
Poniżam dumę ciała i uczuć przepychy,
Унижаю гордость тела и роскошь чувств,
A ty mi odpowiadasz, żem marny i lichy,
А ты мне отвечаешь, что я жалок и ничтожен,
Podobny do tysiąca obrzydłych ci ludzi.
Подобен тысяче отвратительных тебе людей.
I wymykasz się naga. W przyległym pokoju
И выскальзываешь голая. В соседней комнате
We własnym się po chwili zaprzepaszczasz łkaniu,
В собственных рыданиях через мгновение теряешься,
I wiem, że na skleconym bezładnie posłaniu
И знаю, что на беспорядочно застеленной постели
Leżysz jak topielica na twardym dnie zdroju.
Лежишь, как утопленница, на твёрдом дне источника.
Biegnę tam. Łkania milkną. Cisza niby w grobie.
Бегу туда. Рыдания стихают. Тишина, как в могиле.
Zwinięta, na kształt węża, z bólu i rozpaczy
Свёрнутая, подобно змее, от боли и отчаяния,
Nie dajesz znaku życia - jeno konasz raczej,
Не подаёшь признаков жизни - скорее умираешь,
znienacka za dłoń mnie pociągniesz ku sobie.
Пока внезапно за руку меня к себе не потянешь.
Jakże łzami przemokłą, znużoną po walce
Как же промокшую от слёз, измученную после борьбы
Dźwigam z nurtów pościeli w ramiona obłędne!
Поднимаю тебя из пучин постели в безумные объятия!
U nóg twych rozemknione pieszczotami palce
У твоих ног раскрытые ласками пальцы
Jakże drogie mym ustom i jakże niezbędne!
Как же дороги моим губам и как же необходимы!
***
***
Z dłońmi tak splecionymi, jakbyś klęcząc, spała,
С руками так сплетёнными, словно ты, стоя на коленях, спишь,
W niedostępne mym oczom wpatrzona widzenie,
Устремлённая взглядом в недоступное моим глазам видение,
Płaczesz przez sen i wstrząsem wylęklego ciała
Плачешь во сне и дрожью испуганного тела
Błagasz o nagłą pomoc, o rychłe zbawienie.
Молишь о внезапной помощи, о скором спасении.
Jeszcze płaczu niesytą do piersi cię tulę,
Ещё ненасытную плачем к груди тебя прижимаю,
A ty goisz się we mnie, niby lgnąca rana,
А ты исцеляешься во мне, словно прильнувшая рана,
A ja płacz twój całuję, biodra i kolana
А я твой плач целую, бёдра и колени
I ramię i zsuniętą z ramienia koszulę.
И плечо, и сползшую с плеча рубашку.
Lecz karmiony ust twoich spłakanym oddechem,
Но, питаемый твоих губ заплаканным дыханием,
Nie pytam o treść widzeń. Dopiero z porania
Не спрашиваю о содержании видений. Лишь утром
Zadaję ciemną nocą tłumione pytania.
Задаю подавленные тёмной ночью вопросы.
Odpowiadasz bezładnie - ja słucham z uśmiechem.
Ты отвечаешь бессвязно - я слушаю с улыбкой.
***
***
Wyszło z boru ślepawe, zjesieniałe zmrocze,
Вышла из леса слеповатая, осенняя мгла,
Spłodzone samo przez się w sennej bezzadumie.
Порождённая сама собой в сонной задумчивости.
Nieoswojone z niebem patrzy w podobłocze
Непривычная к небу, смотрит в небосвод
I węszy świat, którego nie zna, nie rozumie.
И чует мир, которого не знает, не понимает.
Swym cielskiem kostropatym kąpie się w kałuzy,
Своим костлявым телом купается в луже,
Co nęci, jak ożywczych jadow pełna misa,
Что манит, как полная ядовитых сил чаша,
Czołgliwymi mackami krew z kwiatów wysysa
Ползучими щупальцами кровь из цветов высасывает
I ciekliną swych mętow po ziemi się smuży.
И жидкостью своей мути по земле стелется.
Zwierzę, co trwać nie zdoła zbyt długo na świecie,
Существо, которое не сможет долго прожить на свете,
Bo wszystko wokół tchnieniem zatruwa i gasi,
Потому что всё вокруг дыханием отравляет и гасит,
Lecz gdy ty białą dłonią głaszczesz je po grzbiecie,
Но когда ты белой ладонью гладишь его по спине,
Ono, mrucząc, do stóp twych korzy się i łasi.
Оно, урча, к твоим ногам склоняется и ластится.
***
***
Czasami mojej ślepej posłuszny ochocie
Порой, повинуясь своей слепой воле,
Pragnę w tobie mieć czujną na byle skinienie
Хочу иметь в тебе чуткую на любой знак
Sługę, co pieszczotami gasi me pragnienie,
Служанку, что ласками утоляет мою жажду,
A ty jesteś tak zmyślna i zwinna w pieszczocie!
А ты так изобретательна и ловка в ласках!
Gdy twój warkocz, jak w słońcu wybujałe ziele,
Когда твоя коса, как буйно разросшаяся на солнце трава,
Tchem rozwartych ogrodów duszę owionie,
Дыханием раскрытых садов окутывает мою душу,
Głowę twą, niby puchar, ujmuję w swe dłonie
Твою голову, словно чашу, беру в свои ладони
I wargami w ślad dreszczu prowadzę po ciele.
И губами по следу дрожи веду по телу.
I raduję się, śledząc wargę, jak zmierza
И радуюсь, наблюдая, как эта губа стремится
Do mej piersi kosmatej, widnej w niedomroczu,
К моей косматой груди, видной в полумраке,
W której marzę pierś w lesie ryczącego zwierza
В которой мечтаю о груди рычащего в лесу зверя,
I staram się, gdy pieścisz, nie tracić go z oczu.
И стараюсь, когда ласкаешь, не упускать её из виду.
***
***
Ty pierwej mgły dosięgasz, ja za tobą w ślady
Ты раньше достигаешь тумана, я за тобой по следам
Zdążam, by się w tym samym zaprzepaścić lesie,
Спешу, чтобы в том же лесу пропасть,
I tropiąc twoją bladość, sam się staję blady,
И, выслеживая твою бледность, сам бледнею,
I zdybawszy twój bezkres, sam ginę w bezkresie.
И, обретя твою бесконечность, сам исчезаю в бесконечности.
A potem wzieram w oczy, by zgadnąć, czy dość ci
А потом смотрю в глаза, чтобы угадать, достаточно ли тебе
Omdlenia, co się nogom udziela, jak szczęście,
Обморока, что передаётся ногам, как счастье,
I twe dłonie, jak w paki, mnę w zdrobniałe pięście,
И твои руки, как в бутоны, сжимаю в крошечные кулачки,
By się w nich docałować twych chrząstek i kości.
Чтобы в них целовать твои хрящики и кости.
A one wypukleją na dłoni przegibie,
А они выступают на изгибе ладони,
Niby pestki owoców, zróżowionych znojem,
Словно косточки плодов, порозовевших от зноя,
I nieśmiałym do ust mych garną się wyrojem,
И робким роем к моим губам тянутся,
Zatajone w swej ciepłej od pieszczot siedzibie.
Скрытые в своём тёплом от ласк убежище.
Ich dotyk budzi wzruszeń zaniedbanych krocie,
Их прикосновение будит множество заброшенных чувств,
A ty, tuląc je w warg mych rozrzewnioną ciszę,
А ты, прижимая их к умиротворённой тишине моих губ,
Dziecinniejesz w uścisku, malejesz w pieszczocie,
Детенеешь в объятиях, уменьшаешься в ласке,
Chwila - a już cię do snu z lat dawnych kołyszę.
Мгновение - и уже убаюкиваю тебя ко сну из давних лет.
***
***
Zazdrośnicy daremnie chcą pochlebić pierwsi
Завистники напрасно хотят первыми польстить
Czarom skrytym w twym ciele z moją o nich wiedzą!
Чарам, скрытым в твоём теле, зная о них благодаря мне!
Oczy, co się rzęsami nie tknęły twych piersi,
Глаза, которые ресницами не коснулись твоей груди,
Czyliż pustym domysłem te czary wyśledzą?
Разве пустым домыслом эти чары выследят?
Kto w chwili pocałunków nie zagrzał swej dłoni
Кто в момент поцелуев не согрел свою ладонь
Na twych bioder nawrzałej żądzą przegięcinie.
На разгорячённом страстью изгибе твоих бёдер,
Nie potrafi określić upojeń tej woni,
Не сможет определить упоение этого аромата,
Co z ciebie, jako z róży, snem potartej, płynie.
Что из тебя, как из розы, потёртой во сне, струится.
Kto ustami w nóg twoich nie wdumał się dreszcze,
Кто губами в дрожь твоих ног не вдумался,
Nigdy dość nie wysłowi twych oczu omdlenia,
Никогда в достаточной мере не опишет обморок твоих глаз,
A choćby je dzień cały badał bez wytchnienia,
И пусть целый день исследует их без устали,
Nie wypatrzy z nich tego, co ja z nich wypieszczę!
Не высмотрит из них того, что я из них выласкаю!
***
***
Zmienionaż po rozłące? O, nie, nie zmieniona!
Изменилась ли ты после разлуки? О, нет, не изменилась!
Lecz jakiś kwiat z twych włosów zbiegł do stóp ołtarzy,
Но какой-то цветок с твоих волос сбежал к подножию алтарей,
A, choć brak tego zbiega nie skalał twej twarzy
И, хоть отсутствие этого беглеца не испортило твоего лица,
Serce me w tajemnicy przed twym sercem kona...
Моё сердце в тайне перед твоим сердцем умирает...
Dusza twoja śmie marzyć, że, w gwiezdne zamiecie
Твоя душа смеет мечтать, что, в звёздную метель
Wdumana, będzie trwała raz jeszcze i jeszcze -
Погружённая, будет жить ещё и ещё -
Lecz ciało? Któż pomyśli o nim we wszechświecie,
Но тело? Кто подумает о нём во вселенной,
Prócz mnie, co tak w nie wierzę i kocham, i pieszczę?
Кроме меня, кто так в него верит и любит, и ласкает?
I gdy ty, szepcząc słowa, z ust zrodzone znoju,
И когда ты, шепча слова, рождённые усталостью,
Dajesz pieszczotom ujście w tym szepcie, co pała,
Даёшь ласкам выход в этом пылающем шёпоте,
Ja, zamilkły wargami u piersi twych zdroju,
Я, безмолвный губами у источника твоей груди,
Modlę się o twojego nieśmiertelność ciała.
Молюсь о бессмертии твоего тела.





Writer(s): M. Grechuta


Attention! Feel free to leave feedback.