Текст и перевод песни Kazik - Komisariat 63 Brooklyn

Komisariat 63 Brooklyn

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!
Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Jeden synek, imię - Igor, raz dostał wezwanie
Jego pech, że akurat stał przy telefonie
I słuchawkę podniósł - tego się nie robi
Podnosi się dopiero, gdy się słyszy kto dzwoni
A więc tak: usłyszał, że powinien przyjechać
Na sześćdziesiąty trzeci, bo go chcą tam przesłuchać
Założył wrotki - tak poruszać się lubił
Nie wiedząc o tym, w swoją ostatnią drogę ruszył
Gdy dojechał, gady go posadzili
Na krześle, przed biurkiem, z lampą oznajmili
Że jest podejrzany o zabójstwo, rabunek
Cztery inne rzeczy. Imię Igor miał ten synek.

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Nie wyjdziesz stąd, Polaczku wepchnięty do celi
Jego niefart był, że był tam jedynym białym
Dzwonił do swej mamy, by mu buty przyniosła
Bo we wrotkach w areszcie funkcjonować nie można
Jako biały miał w tej celi totalnie przejebane
Ruchali go w dupę Murzyni nad ranem
Portoryki w nocy, albo było odwrotnie
Gdy już go skatowali, to leżał na betonie
W dzień dzwonił, głos się łamał, ale mówił, że nie pęknie
Że wszystko wytrzyma, do wyjścia dociągnie
Ale wyjścia nie było, tylko razu pewnego
Znaleziono go powieszonego

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Jeszcze jeden dzień wstecz zapowiadał, że się nie da
Że wytrzyma, skoro mama na kaucję nie ma
Ale zeznał najważniejszy z Portoryków w celi:
- Don Pedro się powiesił, kiedy wszyscy spali
Czarni przytaknęli na to wszystko milcząco
Sierżant zanotował znudzony na stojąco
Jeden synek, imię - Igor, żył dziewiętnaście lat
Ale ponoć twardy był, z pieca chleb jadł
Niejednego, jak się mówi. Było trochę hałasu
Demonstracje środowiska zorganizowały z czasem
Setka ludzi przyszła, mieli swoje powody
Nie puścił was burmistrz, kurwa, nawet pod schody!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Krew leci, krew!
Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Krew leci, krew!

Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Ukryjcie swoje dzieci!
Komisariat sześćdziesiąty trzeci!
Komisariat sześćdziesiąty trzeci!

63-й участок Бруклина

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!
Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Один паренек, по имени Игорь, получил повестку,
Не повезло ему, что стоял у телефона.
И трубку поднял - так делать не годится,
Поднимают трубку, только когда знают, кто звонит.
Итак, он услышал, что должен приехать
В шестьдесят третий, хотят его там допросить.
Надел ролики - так он любил передвигаться,
Не ведая, что в последний путь отправляется.
Когда приехал, гады его усадили
На стул, перед столом, с лампой объявили,
Что он подозревается в убийстве, ограблении
И ещё в четырёх делах. Игорь звали паренька.

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Не выйдешь ты отсюда, полячок, запертый в камере.
Его беда была в том, что он был там единственным белым.
Звонил своей маме, чтобы принесла ботинки,
Ведь в роликах в тюрьме не прожить ни дня, imagine.
Как белый, он в этой камере совсем пропал,
Черномазые его в задницу трахали под утро.
Пуэрториканцы ночью, или наоборот,
Когда его избивали, он лежал на бетоне.
Днём звонил, голос дрожал, но говорил, что не сломается,
Что всё выдержит, до освобождения дотянет.
Но выхода не было, лишь однажды утром
Нашли его повешенным.

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Прячите своих детей!

Ещё днём ранее говорил, что не сдастся,
Что выдержит, раз у мамы на залог денег нет.
Но показал главный из пуэрториканцев в камере:
- Дон Педро повесился, когда все спали.
Чёрные молчаливо на всё это кивнули,
Сержант записал, стоя, скучая страшно.
Один паренек, по имени Игорь, девятнадцать лет прожил,
Но, говорят, крепкий был, хлеб из печи ел,
Не одного, как говорится. Было немного шума,
Демонстрации со временем организовали.
Сотня людей пришла, у них были свои причины,
Не пустил вас мэр, блядь, даже на крыльцо!

Шестьдесят третий участок!
Кровь льётся, кровь!
Шестьдесят третий участок!
Прячьте своих детей!

Шестьдесят третий участок!
Кровь льётся, кровь!

Шестьдесят третий участок!
Прячьте своих детей!
Шестьдесят третий участок!
Шестьдесят третий участок!